Игорь Негатин - За гранью Джихада [СИ]
— Молча, бренча бубенчиками! Утром из Джохар-юрта должны идти три машины в Арч-Корт. Вот они меня и подберут.
— Ну смотри, — покачал головой Нардин. Потом поднялся, отряхнул одежду от пыли и закончил. — Ты сам предложил.
36
15 год по летоисчислению Нового мира
К югу от перевала Арч-Корт
— Ты уверен, что это необходимо? — спросил Нардин наблюдал за приготовлениями. Его мысли можно было с легкостью прочитать на лице. Мысли читались прямым текстом, без вмешательства какой-либо цензуры. Матерные они. Насквозь матерные мысли у Медведя. Я их даже озвучивать не буду.
— А ты думаешь иначе?
— Как тебе сказать, Шайя… — он сделал небольшую паузу и поморщился. — Надеюсь, что до этого не дойдёт.
— Я тоже надеюсь, — кивнул я и застегнул на груди куртку. — Но и рисковать не хочется. Ты знаешь не хуже меня, — лучше быть готовым заранее, чем оказаться в западне и рвать волосы на заднице от бессилия.
Нардин не ответил. Он прищурился, покачал головой и полез в внутренний карман за сигаретами.
— Ты там главное не спеши с оценкой происходящего.
— À la guerre comme à la guerre.[16]
— Я про это и говорю. Поторопишься, а потом проблемы начинаются. Смертность выше среднестатистической и местные клошары кинжалами машут от злости.
— Они всегда ими машут. По любому поводу. Танцоры хреновы. А что касается смерти… Не мы начали эти игры.
— Главное — не торопись.
— Постараюсь, — пообещал я и закончив приготовления попрыгал на месте. Вроде ничего не болтается. Нардин окинул взглядом мою фигуру и взял автомат наперевес.
— Ну что, мина ходячая? Пошли?
— Пожалуй.
Понимаю Поля. Превращать себя в ходячий фугас не самый лучший вариант. Но и пустым на встречу идти неохота. По условиям встречи мы можем придти на обмен с оружием, но оно должно быть разряженным. Поэтому на моей груди, под курткой, болтается четыре гранаты и тросик, выведенный в левый рукав. В общем, — вы поняли. На всякий случай. А то может случиться как с одним моим клиентом, который решил производить обмен в одиночку. Полез, придурок, без подстраховки и помощников. В итоге этой авантюры и ребёнка не выкупил, и сам попал в западню. Кстати, я их потом и выкупал, по поручению близких. За очень большие деньги. Поэтому — лучше взять грех на душу и подстраховаться. Одним грехом больше, одним меньше — не важно.
Через час мы были на точке, о которой договорились со стариком Ахлаковым. Часа два наблюдали за окрестностями, но ничего подозрительного не обнаружили. Этот небольшой распадок, лежащий неподалёку от Арч-Корта, как нельзя лучше подходил для обмена. Посередине — невысокий, заросший травой холм. Вот там и встретимся.
Поль хлопнул меня по плечу, что-то буркнул и убрался на прилегающий к дороге склон. Замаскировался со всеми удобствами среди скальных обломков и лежит, бродяга, нервничает. Ничего, Поль — всё будет нормально. Если что — расстояние до склона около ста пятидесяти метров. Не промахнёшься. Я потоптался, попил водички из фляги и неторопливо побрёл на встречу. Забрался на холм, осмотрелся… Вроде без сюрпризов. Бывало и такое на моей памяти. Один раз пришли на точку, а там из травы усики торчат. Наступили бы, нечаянно и всё — лети. Приходи и забирай деньги с трупа.
Я присел на валун, лежащий на вершине холма. Достал из кармана пачку сигарет и с удовольствием закурил. Повезло нам с погодой сегодня. Очень повезло. Лить перестало и солнце среди туч виднеется. Прорываясь сквозь клочья облаков, оно подсвечивает горные склоны, создавая странное чувство покоя. Красиво… Сюда бы туристов на экскурсии возить, а не автоматами размахивать. Когда заканчивал смолить третью сигарету, позади меня послышался шум мотора. К холму подъехала машина. Из неё выбрались три человека и ребёнок. Шарль… Слава Аллаху! Живой! Держись, малыш, скоро всё закончится. Два человека остались у машины, а третий, вместе с ребёнком направились ко мне. Хрустнули под ботинками мелкие камешки. Отбросив в сторону окурок, я поднялся с камня.
— Я Шамиль, — сказал парень.
Да… с фантазией у местных парней совсем плохо. Каждый второй обязательно окажется Шамилём. Парню лет двадцать, не больше. Даже описывать его не буду. Они все на одно лицо. Узкий лоб, борода — плавно переходящая в брови, а между ними два глаза. Вот и весь портрет местного борца за наличные.
Я не стал представляться. Этого и не требовалось. Просто кивнул и выжидающе посмотрел на парня, державшего за руку малыша Шарля. Ребёнок выглядел плохо. Хреново выглядел, если честно. Натужно кашлял, лицо покрасневшее. Дьявольщина… Показав чеченцу пакет с деньгами, я сделал несколько шагов навстречу.
— Э, стой! Руки подними, — сказал горец.
Этот гортанный оттенок… Чем чаще я его слышу, тем больше он меня бесит.
— Ты сдурел, Шамиль? — удивился я. — С какой стати?
— Откуда знаю, что ты за оружие не схватишься? Зачем мне неприятности? Сам думай!
— Я не собираюсь стрельбу устраивать. Не за этим пришёл, — сказал я и немного развёл руки в сторону и повернулся кругом, демонстрируя разряженный автомат. — Оружие, как видишь, мирно висит за спиной. Без магазина. Чего ты ещё хочешь? Я с твоим амиром условился о мирном и честном обмене. Мне не нужны проблемы, Шамиль.
— Это мы ещё посмотрим. В этих горах только мы решаем, что честно, а что нет. Выше подними.
Господи, ну и мудак, ты, парень! Интересно, он серьёзно полагает, что он такой крутой? Хотя… Пожалуй, что — да. Верит. Искренне верит. И он прав. Он самый крутой и сильный… баран. Так это мы слегка подправим.
— Слушай, мальчик… Решаешь не ты, а твой амир. Это я так — напоминаю, если ты забыл. И ещё… Если я руки повыше подниму, но наши с тобой ошмётки будут ложками с камней собирать.
— Что?!
— То что слышал. И чавку свою заткни, а то гнилой бараниной воняет. Тебе амир сказал обмен произвести, а ты нервы мне портишь. Характер в другом месте показывай! Если амир разрешит. Если ты этого до сих пор правила не понял, то твоей семье объяснят. Анзор Асхаков позаботится. За сорванную сделку. Понял?!
Напоминание, что старших надо слушаться, подействовало. Или он вспомнил, что бывает с семьями бойцов, которые нарушили приказ своего «предводителя». Парень остыл и сменил тон на более спокойный.
— Предусмотрительный, да?
— Я, в отличии от тебя, умный. И острожный.
Ну вот, надавил немного на этого Шамиля, а в ответ тишина. Уже хорошо. Проглотил оскорбление и не дёрнулся. Даже глаза в сторону отвёл. Эх, прав был Нардин. Хорошо, что машину перехватили. Их лучшие бойцы сейчас нарезают круги вокруг селения, опасаясь нового нападения. Поэтому, на встречу прислали вот это… Чудо… С клювом.
— Деньги где? — парень вспомнил зачем пришёл, взял себя в руки и приосанился.
— Всё здесь, — кивнул я на пакет. — Двести тысяч экю. Как и договаривались.
— Мне говорили о трёхстах.
— С кем говорил, с тех и спрашивай. Мне сказали двести.
— А если я не соглашусь?
— Я подниму руки, — я пожал плечами. — Повыше. А приятель добьёт выживших. Мне терять нечего.
— Пугаешь?
— Предупреждаю.
— Хорошо, — Шамиль кивнул и слегка подтолкнул малыша Шарля в мою сторону. Потом осторожно развернул пакет и проверил деньги.
Я ощупал малыша. Шарль больной. Не знаю, я не детский доктор. Дышит тяжело, кашляет. Отреагировал вяло, без каких либо эмоций. Мне кажется, что он меня даже не узнал.
— Шамиль… Я говорил, что ребёнок должен быть живым и здоровым.
— Мне сказали, доставить его живым и невредимым. Что я и сделал. Чем не доволен? Ноги есть, руки и голова на месте. Ходит сам, нести не надо.
— Хорошо. Напоминаю, что с Анзором мы договорились о мирном обмене. Это значит, что твои люди не начнут за нами охотится.
— Я знаю. Но здесь не только наши люди бродят. Есть и другие. За них мы не отвечаем.
— Это плохо, Шамиль! Плохо, что вы не чувствуете себя хозяевами на своей земле.
— Не твоё дело… Я знаю, что делаю.
— Хорошо, что знаешь. А что касается малыша… Запомни… Шамиль. И передай старику Ахлакову мои слова.
— Говори. Всё передам.
— Если ребёнок не выживет, я буду считать его своим кровником.
— Что ты можешь? Вас только двое.
— Кто тебе сказал? Может быть больше. Не думаю, что амиру выгодно. Времена сейчас тяжёлые…
— Ты что, нам угрожаешь?
— Предупреждаю.
— Хорошо, я передам, — чеченец внимательно посмотрел на меня, потом кивнул и показал на своих приятелей, которые маячили у машины. — Мы уходим.
— Валите.
— Мы ещё встретимся… Я, Шамиль, тебе это обещаю! — он поднял указательный палец, перехватил свёрток с деньгами и начал спускаться вниз. Отвечать на его последнюю реплику было не обязательно. Это, видите ли, местные традиции — не позволять, чтобы последнее слово осталось за чужаком. Идите, мальчики, идите. Недолго вам по этой земле бегать и рогами ветки с деревьев сшибать. Бараны… Надеюсь, что скоро их отпилят. Вместе с пустой головой.
